Владимир Тарасов, Юстасия Тарасава
Жанр: Детская фантастика, Сказки
Правообладатель: ЛитРес: Самиздат
Возрастная категория: 6+
Описание:
Вундеркинд Егорка всё происходящее в жизни может объяснить при помощи науки. Но отдыхая летом у бабушки в деревне, он находит в лесу маленького дракончика, да не какого-нибудь, а Змея Добрыныча, единственного в мире дракона, воспитанного богатырём Добрыней Никитичем. Змею Добрынычу нужно добраться к его дядюшке Горному Змею, да вот беда — лететь-то он не может! Егорка решает помочь ему и вместе со старшим братом Михаилом они отправляются в путешествие к Змеиной Горе, в котором Егорка встретит новых друзей и станет учеником богатыря.
Читать онлайн
Посвящается жителям деревни Усть-Порозихи и всех российских сёл – людям, которыми я восхищаюсь и горжусь.
Глава 1
В самой большой на свете стране живёт мальчик Егорка. Живёт он в Научном Городке. А, может, в Академгородке или в Наукограде? Я точно не помню.
В каждом уважающем себя большом городе есть Академгородок. Или, вернее, Академ-пригород, потому что учёным для их умственного труда свежий воздух необходим, вот и строят научные городки рядом с лесами или парками. Особенно много Академгородков в столицах сибирских краёв и областей. Им без науки никак нельзя. Потому что Сибирь огромная, больше, чем многие страны, да что там страны – больше, чем континент Австралия. Тысячи учёных уже много лет каждый день Сибирь изучают-изучают, разные научные открытия делают-делают, а ещё даже и до половины не изучили. Очень уж много в ней интересного и удивительного. Необъятная Сибирь учёных к себе как магнитом притягивает. И вот на этой малоизученной сибирской земле стоял и теперь стоит Наукоград, Академгородок или Научный Городок, в котором живёт мальчик Егорка. А живёт он там, потому что в семье у него все работают учёными. Егоркин папа – профессор. Мама – научный сотрудник в лаборатории. Бабушка – тоже профессор, только на пенсии.
Папа с мамой с утра уходили на работу, а Егорка оставался с бабушкой. Она кашки варила, гулять с ним ходила, спать укладывала, купала, сказки читала, а в свободное время студентам в институте лекции рассказывала. Она эти лекции дома с Егоркой сочиняла, и от этого её внучек таким умным стал, что когда научился сам ходить и говорить, его сразу же можно было на работу брать самым младшим научным сотрудником. Но в Научных Городках все дети так растут и никто их знаниям не удивляется. Там и детские сады такие, научные, и школы. Когда Егорка в садик пошёл, он даже домой возвращаться не хотел – до того они с ребятишками заигрывались в симпозиумы и конференции. Но это когда он совсем маленьким был и, как все малыши, взрослым подражал. А потом Егорка и в машинки играть научился, и в войнушку, и в пиратов, и другими важными детскими делами заниматься. А когда Егорка в школу пошёл, он уже и читать-писать умел, и корни квадратные извлекать, и химические опыты ставить, и конечно, всё-всё, что в первом классе положено узнавать, уже давно выучил. Как и все ребятишки, которые вместе с ним учились. Поэтому у их учительницы МарьИванны была очень трудная работа – придумывать, что рассказать первоклашкам из Научного Городка, чтобы им было интересно учиться. Обычно учительница говорила: «Дорогие ребята! Сегодня мы почитаем сказку». И тут уж ей нелегко приходилось, только успевай отвечать. «Нет, Соня Ковалева, Колобок – это не биологическая субстанция округлой формы, а испечённый кусочек теста. Что значит, Алёша Королев, не может быть? Не может тесто испечься в виде шара по закону земного притяжения? А это сказка, в ней – может. Кто сказал, что представители животного мира не могут говорить человечьим языком? Витя Павлов? А это не представители фауны, а сказочные зверушки. Зачем ты переводишь на английский язык, Лана Давыденко? Колобок – русская сказка, наше народное творчество. Ах, у англичан такой же Джонни-пончик. Интересно…»
Что и говорить, после года занятий с такими учёными детьми учительнице понадобился не то что отпуск, а два больничных сразу. О первом она весь год мечтала, а второй пришлось добавить, когда дети на летние каникулы расходиться не захотели. Они от учёбы нисколько не устали, а только раззадорились, в азарт вошли. Им бы учиться и учиться, а тут каникулы какие-то придумали. Еле-еле родители уговорили их лето поизучать.
Такая жажда знаний даже напугала Егоркиных родителей. Вечером, когда мальчик крепко спал, взрослые держали учёный совет.
– Не нравится мне такая заумность, – сказал Егоркин папа. – Дети должны много играть. Кто в детстве не наиграется, тот во взрослой жизни доигрывать будет.
– Такие случаи науке известны, – согласилась бабушка. – Дети, которые слишком много учатся, становятся взрослыми, которые ничему не научились.
– Что делать будем? – испугалась мама.
– И думать нечего, – отрезала бабушка. – Я категорически против того, чтобы мой внук бездарно тратил свои детские годы. Ребёнку нужен свежий воздух, велосипед, футбол, рогатка, в конце концов.
– Ма-а-ма-а! – укоризненно протянула Егоркина мама.
– Я не только твоя мама, но и Егоркина бабушка. Я тебе как бабушка и как профессор говорю – детям нужно детство.
– У него и так нормальное детство, – неуверенно сказала Егоркина мама. – У него всё есть: и книжки, и игрушки, и занятия в бассейне, и в музыкальной школе, и в художественной.
– Вот это меня и пугает, – угрюмо вставил папа. – У меня в его возрасте были разбитые коленки, перочинный ножик и компас в кармане, шалаш на дереве и костёр за околицей.
– А без этого никак нельзя обойтись? – ужаснулась Егоркина мама.
– Можно. Но тогда мой сын потеряет целый мир. Мир детства.
– Я вам как бабушка и как профессор авторитетно заявляю: меня пугает, что нынешние дети такие паиньки и заучки. Это всё равно, что вместо молочных зубов у ребёнка сразу вырастут коренные.
– Не стоит обобщать, – возразил Егоркин папа. – Не все из них заучки, и не такие уж они и паиньки.
– А я вам как бабушка и как профессор…
Но тут Егоркина мама перебила: – Дорогие мои, наша беседа грозит перейти в ненаучный спор, а ведь мы хотели решить, что делать с нашим мальчиком.
– Как что? – переспросили оба профессора, и хором закончили: – К бабушке! В деревню!
– Решено, – подвела итог мама.
К слову сказать, это было правильное решение. Ничто так не помогает маленькому гению развиваться, как свежий воздух, компания соседских сорванцов, речка, лес с грибными и ягодными полянами, и мычаще-хрюкающее хозяйство по соседству. Ничто, разве что ласковая бабушкина сказка на ночь.
Глава 2
Когда-то Егоркин папа был не профессором Владимиром Архиповичем, а Володькой, озорным мальчишкой с непослушными золотистыми вихрами. И жил он тогда не в Научном Городке, а в маленькой деревушке Усть-Порозихе. Порозихой называлась речка, возле устья которой деревенька стояла. Вот и назвали деревеньку в честь реки. Там ещё озеро Кривое было. Почему его Кривым окрестили – непонятно. На карту посмотришь: очень даже ровное овальное озеро. Но раз уж прозвали Кривым, из песни слов не выкинешь, придётся и нам его так называть. Это самое Кривое озеро очень рыбное было. Каждый день с первой утренней зорькой на нём рыбаки появлялись и давай рыбачить, кто во что горазд. Кто у бережка по колено в воде стоит, удочку закинув, кто посреди озера в лодке сидит, с поплавка глаз не сводит. Рыбы всем хватало. Приезжие рыбаки удивлялись, понять не могли, откуда такой улов богатый бесперебойно идёт, озерцо-то с виду так себе. Размер не мал, не велик, два километра вдоль, полтора поперёк. Уж и воду озёрную в город на анализ отвозили – может, в ней секрет? И слова особые у старожилов выпытывали: часом не ловись ли рыбка, большая и маленькая? И откуда берётся вся эта непрерывно вылавливаемая рыба, им невдомёк. Здешние рыбаки знай себе в усы посмеивались, даже совсем безусые мальчишки улыбались во весь рот. Они-то знали, что от озера Кривого под землёй труба тянется к соседнему озеру Песьянову, которое соединено с третьим озером, Травяным. Это оно только называется озером, а на деле – рыбзаводик маленький. Рыбу в этом озере разводят и потом она уже по широким трубам и в Песьяново, и в Кривое плывёт. А по-другому нельзя, если рыбу в одном озере разводить, ей там тесно будет, как же без простора расти. Вот и сделали сообщающиеся озёра всем на пользу. Рыбам в них просторно, озёра здоровы, не болеют, и рыбакам отрада. Ловят рыбку, кто на потеху, кто на похлёбку, и нахваливают. В Усть-Порозихе рыбачить даже самые малые дети умеют.
Вот, значит, стоит деревенька Усть-Порозиха. С одной стороны Кривое озеро деревеньку умывает, со второй и третьей – сосновый бор подпирает, а с четвёртой – чистое поле, пшеница колосится. Лес сосновый с лиственным колком чередуется-чередуется, будто полосами посажен, а потом и вовсе смешивается. И по смешанному лесу речка Порозиха течёт, к большому Чарышу торопится. Чарыш отнесёт её в Обь, а там они все вместе побегут и вольются в Карское море, которое впадает в океан. Но об этом Порозиха узнает только когда вырастет и до больших рек добежит, а в лесу она журчит себе тихонько, кувшинками приукрашивается, по берегам ежевикой обрастает, растёт понемногу вширь. На том краю леса, где Порозиха крюк делает, мост стоит деревянный, широкий, чтобы лошадь с телегой или машина могли проехать. Иначе в соседние деревеньки по другую сторону реки ходу нет, придётся в обход добираться, а кому ж охота круг немалый делать.
А лес – до небес, в нём в самый знойный день прохладно, в самый морозный тепло. Грибы, ягоды, травы целебные. Возле речки –ежевика, на полянках – земляника, у дороги – рябина, калина, черёмуха. Всё есть. И целое грибное царство – маслята, опята, грузди, подосиновики, подберёзовики, белые, сыроежки, лисички, волнушки. А кто разбирается, тот и других много грибов углядит, в кузовок соберёт и домой отнесёт. И травы там особые, пахучие и зовучие, на ветру колышутся, так и манят – подойди ко мне. Вот она я – пижма, жёлтенькие глазки, вот тысячелистник – белые цветочки, вот розовые гвоздички дикие, синие васильки, фиолетовая медуница. И пахнет прогретый солнцем воздух так, что голова кружится и на душе легко. И то сказать, травы ведь лекарственные, болезни лечат, уму-разуму учат.
Места там тихие, спокойные, и народ живёт степенный, делом занят. А дел в деревне хватает, всех и не переделаешь. Рыбалка, грибы, ягоды, травы, да осенью охота утиная и заготовка прутьев ивовых – корзины плести. Один только Егоркин папа, тогда ещё не Владимир Архипович, а Володька-Егоза, со своей деревенькой не в склад, не в лад жил. То есть с самой деревней мирно, а вот с людьми – не очень. Вечно с Володькой какие-то истории случались. Его всегда ругали, беззлобно так, для воспитания. Такой уж он непоседливый был, больше всех ему знать надо. То солнышком через лупу выжигает и сарай подпалит, то решит посмотреть, как печка изнутри устроена и в дымоходе застрянет, счастье ещё, что летом дело было, и печь не топили, да всё одно так изгваздался в копоти и саже, что пришлось на пять раз в бане отмывать. А если пойдёт в ночное коней пасти с ребятишками или раков ловить, так непременно таких историй навыдумывает у костра, что потом все боятся и шагу в темноту ступить, пока не рассветёт. Ужас до чего правдоподобно придумывать умел.
Зато когда Володька-Егоза вырос и профессором стал, вся деревня им гордилась. Некоторые даже любили рассказывать, как прохвессор Володька в колодец залез, когда маленьким был. Это он опыт научный ставил. Проверял, правда ли в колодце днём звёзды видно. Чуть не утоп, и голос сорвал, пока на помощь звал. Когда дед Архип крики его услышал да из колодца вытянул, он добрый дрын обломал о попу будущего профессора. И когда Володька-Егоза своей космической ракетой сельсовет взорвал, ему тоже досталось на орехи. А уж когда на соседской лодчонке отправился в кругосветное путешествие, и поймали его уже у самых Чарышских перекатов, возле бурного водоворота, Володьку и вовсе на месяц под замок посадили. Лето было, ребятишки в школу ходили за своими грядками на приусадебном участке ухаживать. Володьку мама Прасковьюшка утром на замок закрывала, вечером отпирала. А через окно ему было не убежать – потому что окна в деревне Усть-Порозихе в ту пору были цельные, одной рамой, без форточек. И на лето их не распечатывали. Так и сидел Володька-Егоза дома, всей деревне на радость, себе на огорчение. Книжки читал, кошку дрессировал, поделки мастерил, курицу пытался на почтового голубя выучить, но не вышло. А под конец наказания физикой увлёкся, да так, что потом ещё много лет добровольно за учебниками просиживал, шалости свои забросил. Выучился и профессором стал. И когда жителей Усть-Порозихи спрашивают – а как это односельчанин ваш Володька такой молодой, а уже скоро, поди, академиком будет, те знают, что отвечать. Известно, как профессорами становятся – от любознательности.
Вот в эту деревеньку и отправили Егорку к деду Архипу и бабушке Прасковьюшке. На перевоспитание.
Страницы: 1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18
